Пит Удольф

«Задача сделать человека счастливым не входила в план сотворения мира». Это по Фрейду, а по-садоводчески – вы легко можете себя осчастливить, если станете обладателем агастахе «Blue Fortune».

«Никогда не говори никогда». Ведь сначала я была уверена, что необычная осенняя окраска амсонии вместе с еще более необычными семенными коробочками навсегда останутся в моем сердце, и что я буду сажать амсонию исключительно ради ее осенней окраски.

С анемонами всем и всегда везет, особенно с белыми.

Серый цвет манит и зовет, предлагая одеть в него если не весь сад, то хотя бы одну садовую комнату, выдвигая в качестве главного аргумента своей привлекательности артишок испанский. Заморское сокровище, далекий и странный, но невероятно вкусный и красивый.

Немного найдется растений, про которые можно с уверенностью сказать «смерть им к лицу», но для меня именно это выражение – самая лучшая характеристика астильбы китайской «Purpurlanze».

Трудно представить, что астра бокоцветковая «Horizontalis» в культуре с 1892 года. Гертруде Джекилл было в это время 49 лет, а Кристофер Ллойд еще не родился.

Сначала видишь цвет - темный, выделяющийся даже на фоне пузыреплодника «Diabolo” и сливы Писсарда. Настоящее черное пятно.

Есть астры, от которых мы не ждем цветения. Даже если оно случается, все равно не так важно, как общий облик, цвет листвы, расположение ветвей. Все это можно с лихвой отнести к астре бокоцветковой «Prince», выведенной в 1970 году спустя почти 80 лет после начала использования в садоводстве астры бокоцветковой «Horizontalis».

Среди известных астроводов и астрофилов бытует мнение, что астра вересковидная «Blue Wonder» высотой 1,2 м является лучшей среди поздноцветущих осенних астр. Цветение начинается в начале октября и будет продолжаться вплоть до середины ноября, а при небольших минусах - еще дольше.

Если меня разбудить ночью и спросить, какое растение больше всего подходит в пару вейнику «Karl Foerster», я тут же без малейшего колебания отвечу – астра зонтиковидная.

Пока не посадила ее рядом с перовскией, не было полной уверенности, что астра не завалится в одну или другую сторону. Обладая крупными темно-зелеными листьями и необычными цветками, чем-то схожими с цветками астры пиренейской «Lutetia», она тем не менее неструктурна.

Марк Твен писал: «Одна немка в Мюнхене говорила мне, что Вагнера не полюбишь с первой же минуты, надо систематически учиться любить его». Очень подходит для описания любовей к астрам вообще и сорту «Violetta» в частности.

«Как говорит мой папа, несмотря на развитие технологий, лучшим подарком все равно является книга, незаметно украденная в магазине». Всегда рада отличной шутке, особенно если она принадлежит Ивану Урганту.

Видели ли вы хоть раз коричневые астранции? Смею предположить, что видели, но не обращали на них внимания. Или избавлялись от них чуть раньше, в тот момент, когда астранция отцветает. Но согласитесь, переход насыщенных пурпурных цветков в иную окраску, нехарактерную для сада, очень интересен.

Сорт астранции «Roma» был первым в знакомстве с этим видом растений. Популярность ее настолько быстро набирает обороты, что появление новых сортов уже не удивляет.

Ремарк сказал однажды: «Мы шутим не потому, что нам свойственно чувство юмора, нет, мы стараемся не терять чувства юмора, потому что без него мы пропадем». Действительно, без чувства юмора сложно представить, как сорнячки проникают в наши сады, завоевывают их, конкурируют с благородными и обиженными на такое вмешательство розами и лилиями и зачастую одерживают победу. Почему? Неизвестно.

Хорошо, что кроме бедренца «Rosea» природа подарила бутень, такой же нежный и такой же розовый, как и бедренец, обладающий похожими зонтиками, но ростом чуть пониже, листвой чуть посветлее и поажурнее.

Соревноваться с природой невозможно и бессмысленно, да и незачем. Я предпочитаю наблюдать, учиться и получать вдохновение. Фаворитом в 2010-2011 году стал василистник желтый, обладатель удивительной серо-голубой архитектурной листвы и столь же удивительных облачков-соцветий бледного палево-желтого цвета.

Обладающий более тонкими стеблями, более изящными листьями, более интересными семенными коробочками и даже более нежным ароматом, который напоминает некоторым запах шоколадного масла, ваточник мясо-красный к тому же не так агрессивен, как ваточник сирийский.

Даже не берусь считать, сколько растений я открыла для себя, посещая сады Пита Оудольфа. Одни запомнились сразу и надолго, другие изредка всплывают в памяти. С одними я работаю постоянно и считаю их своими, к другим отношусь с осторожностью.

Как говорил Штирлиц, в разговоре запоминается последняя фраза. А что мы вспоминаем о саде, когда настает зима? Наверное, у каждого из нас всплывают в памяти различные сочетания, формы и текстуры.

«Есть только два способа прожить жизнь. Первый – жить так, как как будто чудес нет. Второй – как будто чудеса во всем», - эти слова Альберта Эйнштейна легко можно отнести к вербене копьевидной.

Неизвестно, с кем бы соревновалась по яркости и глубине фиолетового цвета астра новоанглийская «Violetta» - любимица Пита Оудольфа, выведенная в 1985 году, если бы на свете не было вернонии, которая, впрочем, тоже относится к семейству астровых.

Трудно отказать себе в создании белого сада, особенно когда садовые центры и питомники насыщены растениями с белыми цветками – спиреи и гортензии, анемоны и ромашки, розы и флоксы. Ну как тут удержаться?

Об очаровании вероникаструма «Fascination» говорит его название, и здесь оно вполне уместно и соответствует действительности.

Не приходилось видеть его в цветущем состоянии, но нынешнее осеннее с сияющей листвой желто-зеленого цвета - настоящий звездный час этого невысокого (всего 1,4 м) сорта, цветущего лиловыми стрелами.

«Золотое правило состоит в том, что нет никаких золотых правил», - говорил Бернард Шоу. И правда, в случае с сортом «Kanaria», выбивающемся из теплой гаммы гелениумов, можно нарушать любые правила.

Купила его в питомнике у Пита Оудольфа и потому точно знала, как выглядит оригинал наяву. Упоминаю об этом, так как именно в случае с этим гелениумом часто приходится сталкиваться с пересортицей. Но его не узнать невозможно.

Уж кто не страдает заниженной самооценкой, так это гелиантус иволистный, напоминающий мне одно из любимых растений известного бразильского архитектора Роберто Бурль Маркса - циперус папирус.

Не знаю, с чем можно сравнить ее осеннюю окраску, разве что с дармерой, ведь столько оттенков оранжевого цвета трудно встретить у других травянистых многолетников.

Вообще-то правильное у него название – изменчивый. Мало того, что он сам постоянно меняется, начиная свое путешествие в лето от толстых красивых ростков, проходя через симпатичные наливные грозди-метелки, к великолепному цветению, превращающему все растение в незабываемую «холодную гору».

Садовая эклектика – вот что сейчас занимает умы прогрессивной части садоводов :) Нам уже мало, чтобы растения подходили по экологии к условиям нашего участка, чтобы сочетались между собой, чтобы было непрерывное цветение и чтобы они (растения) не вымерзали. Нам мало даже сада-картины.

Оттенок розового цвета, в который окрашен этот сорт, - спокойный и приятный, не приторный, не вызывающий, а мирный и теплый. Цвет, в который хочется закутаться. Он настолько комфортный, что используется во многих композициях, начиная от парадных цветников до садов «новой волны».

Волшебные красные «червячки», принадлежащие горцу стеблеобъемлющему «Spesiosa», не торопятся показать всему миру свою привлекательность, растягивая удовольствие.

Приятно, что дармера хоть как-то соотносится с моей любимой кулинарной темой, представляя собой не что иное как «тарелки». Не десертные, заметьте, а исключительно для первых блюд.

Немного существует растений, способных изгибаться подобно арке, быть привлекательными и незабываемыми и будоражить воображение спустя многие годы после знакомства.

А я опять про дербенники. Вернее, про дербенники и осень. Мой любимый сорт «Swirl» – самый воздушный и прозрачный, не перестает удивлять, когда кажется, что уже все - цветение закончилось, остались только астры и очитки, хризантемы и безвременники.

Ни для кого не секрет, что для золотарников самыми лучшими соседями являются астры. Особенно это актуально для высоких и раскидистых сортов, обладающих завидной архитектурной графикой, к числу которых и относится золотарник «Fireworks».

Бытует мнение, что все золотарники похожи между собой, различаясь только по высоте. Действительно, листва у многих похожа, а метелки и время цветения отличаются. Но есть парочка видов, выделяющихся абсолютно.

В саду Lady Farm, что находится в графстве Somerset, Джуди Пирс создала великолепную стилизацию степи. Красиво. Ярко. Запоминается. После осмотра зарубежных красот хочется бегом бежать в нашу степь, где переливы шалфеев и вероник, лабазников и коровяков, котовников и дельфиниумов напоминают лоскутное одеяло, произведение искусства в стиле пэчворк, над которым природа трудилась не один год.

Зопник можно назвать секретным оружием многих современных дизайнеров и всех любителей садов новой волны, ибо он относится к растениям, декоративным всегда. И во время цветения, когда покрывается прекрасными желтыми цветками, и когда цветков уже нет, а крепкие стебли остаются в цветнике, продолжая их украшать похожими на монарду семенными головками, оригинальными и незабываемыми.

Это была встреча, которая не могла не произойти. Осенний сад Mien Ruys осенью 2005 не мог существовать без розового кипрея. А мы не могли не заехать, следуя нашей программе «Злачные места Европы». Это была судьба. Хотя по анекдоту Ю. Никулина «Два поезда, идущие по одноколейке навстречу друг другу не встретились. Вопрос — почему? Не судьба» :)

«Голубую кровь» видно сразу. Клопогон только начинает показываться из земли, и сразу понятно, что непростой. Молодая листва радует уже весной вместе с медуницами и мелколуковичными, и даже трудно представить, что впереди еще много месяцев нескончаемого удовольствия.

«Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет и выше». С легкой руки Пушкина реабилитация Сальери в глазах потомков почти невозможна, так вот и мое воображение, увидев слияние черной листвы клопогона «Pink Spike» и нежной, светлой и возвышенной окраски клена ясенелистного «Flamingo», сразу продиктовало «Моцарт и Сальери».

Редко бывает, что, участвуя в воображаемом конкурсе, растение выигрывает сразу по многим номинациям, выполняет различные функции, выгодно отличаясь от других, лавируя по садовым стилям и умея быть незаменимым во многих ситуациях.

Короставник идеально подходит для луговых цветников, причем его пурпурные головки смотрятся так натурально, что, кажется, человек не участвовал в создании этих ландшафтов, все сделано природой, хотя это очень сложно и требует особых знаний.

Прелесть этой кровохлебки состоит, прежде всего, в невысоком росте – 50 см. Настоящая малышка среди всех, ведь остальные вымахивают до небес.

Тон в тон с посконником и выше его, дымка и экран, обладательница крепких стеблей и поникающих соцветий, любимица Пита Оудольфа и соперница молинии «Transparent» по высоте и прозрачности, не злак и без запаха.

«Губы Мэрилин Монро и глаза Калигулы» - точная характеристика лабазника, хотя сказано это о Маргарет Тэтчер. Меня всегда удивляли его корни, разбегающиеся от центрального стебля словно пауки, готовые к новым препятствиям и способные жестко расправиться с любыми растениями (как дружественными, так и нет).

Удачно проявляющая себя в городском озеленении, лиатрис является той самой палочкой-выручалочкой, когда нужна невысокая постоянно декоративная вертикаль, выделяющаяся мягким лиловым цветом, симпатичной осенней окраской и запоминающейся зимней графикой.

Обойтись без луков невозможно, даже и не пытайтесь. И лук афлатунский в этом смысле почти универсален среди многообразия луков, обладающих лиловой окраской. Не такой маленький, как резанец, не такой крупный, как лук Кристофа и лук Шуберта, не такой высокий, как гигантский и «Globemaster», а как раз то, что нужно.

Порой не замечаешь очевидные вещи, и потом, когда случайно обнаруживаешь, что все было перед глазами, а ты этого не видела, становится грустно. Но, правда, на некоторое время, потому что тут же начинаешь искать применение своему «открытию», а это уже приятно.

Говорить о популярности этого лука и выявлять его преимущества перед другими все равно, что сравнивать между собой сады Пита Оудольфа. Этот хорош и этот тоже, но все же они разные. Так и луки.

При всей схожести луков среди них есть экземпляры, выделяющиеся цветом, формой, и тем, и другим. Притом, что я не фанат новых сортов – люблю старые, проверенные сорта и виды, но с изюминкой – удержаться не смогла.

Чего только не встретишь в ботаническом саду МГУ. Темные аллеи хранят множество секретов, которые открываются внезапно. Настоящим потрясением было обнаружить среди множества знакомых растений прекрасный лук стареющий, который в моем сознании прочно сочетается с работами Пита Оудольфа.

А вот цвести ему необязательно. Чаще всего не успевает в условиях нашего короткого лета, за что ему (лету) необычайно благодарна.

Дымчатый вид этого мискантуса предполагает использовать его в столь же неопределенных композициях, похожих на облака - растекающихся и воздушных. Вряд ли какой-то другой злак способен создать такой эффект.

Любимые сорта есть у всех. Причины разные – надежные растения, возможность комбинировать с ассортиментом, который чаще всего используете, наличие этого сорта в ближайшем питомнике, отсутствие болезней и всесезонная декоративность.

Не хуже, чем «Transparent», но совсем другая. Не такая ажурная, но более строгая, не такая нежная, но более структурная, образующая колонны высотой 2,4 м, которые не изгибаются как «Transparent» и «Bergfreund», а словно выстреливают в небо, обгоняя многие другие молинии.

Если бы я давала названия сортам молинии, то, возможно, появился бы сорт «Consommé», что по-французски означает не только «крепкий бульон», который я очень люблю готовить, но и «безупречный». Именно такое определение имеет этот сорт, высокий и прозрачный, крепкий и тонкий, способный казаться солитером и не теряющий лица в хорошей компании. Кроме того, золотистый осенью, и выглядит не менее интересным во время первых заморозков.

Отель для насекомых нуждается в достойном оформлении, и лучше монарды растения не найти, особенно если отель пятизвездочный, а монарда сорта «Aquarius».

«Использование цитат – проклятие человека читающего», - сказал Стивен Кинг. Но как от этого отказаться - не знаю. Также сложно, как от монарды в ее красных обличиях.

Синий цвет на желтом фоне, – что может быть лучше? Если только синий на светлом фоне, принадлежащему клену ясенелистному «Flamingo», капризному и ненадежному, но все равно любимому.

«У вас не будет второго шанса, чтобы произвести первое впечатление». Наперстянка ржавая приняла к сведению эти слова Коко Шанель и производит впечатление сразу, не давая вам опомниться.

Ассоциативное мышление может завести далеко. Туда, откуда не вернуться. И если лук Шуберта напоминает мне шлемы космонавтов, иссоп – лаванду, отцветший иван-чай – динозавров, то овсяница Майра определенно смахивает на дикобразов.

Моя история знакомства с этим растением стара как мир. Я тысячу раз видела ее в садовых центрах, парках, наших и зарубежных садах, но как-то не трогало и не впечатляло.

Призывный цвет очитка «Red Cauli» поражает воображение, и, находясь в саду, где посажен этот сорт, вы невольно будете все время взглядом возвращаться к нему. Я это проверила на себе, когда в первый раз увидела ярко-малиновый очиток в саду Пита Оудольфа.

Смею предположить, ему совсем не понравилось бы оказаться в компании сеслерии осенней, хаконехлои «Aureola» или душицы «Aureum». На их фоне он будет выглядеть еще бледнее и совсем не радовать зрителей.

До сих пор непонятно, как работают воображение и логика при проектировании цветника, как быстро казавшаяся идеальной идея при выносе в натуру становится абсолютно неинтересной и как приходит новое решение.

Крайняя степень проявления растения-хамелеона. Разные окраски листвы в течение всех сезонов, появление непохожих ни на что колосков (особый привет домохозяйкам, не сильно любящим глажку белья), яркая осенняя расцветка - словом есть все и с избытком.

Полынь, которая не похожа на полынь, а скорее напоминает изысканные сорта астильб и волжанок, полынь, которая предпочитает почвы, удерживающие влагу, полынь, которую использует Пит Оудольф в своих цветниках, полынь, имеющая поникающие соцветия приятной кремовой окраски, цветущая во второй половине лета и полностью опровергающая наше представление об этом роде.

Сейчас уже трудно вспомнить, где я его приобрела и почему посадила около своего крыльца, одно понятно точно, что не прогадала. По прошествии нескольких лет посконник стал самым настоящим любимчиком и основным тематическим растением, «разбросанным» по всему саду. Где-то он растет около белого бересклета, где-то около василистника и вейника, где-то мирно соседствует с астрой зонтиковидной и геранью красно-бурой «Album».

Совершая свой путь по жизни, посконник пятнистый «Atropurpurea» следует «царственной» пословице: «Festina lente» - спеши медленно.

Рудбекию не обходит своим вниманием ни один уважающий себя садовод. И не потому, что названа в честь шведского ботаника Олафа Рудбека, учителя Карла Линнея, и не потому, что родом из Северной Америки и является одним из флагманов стиля «новой волны», и даже не потому, что цветет долго и продолжительно с июня до осени.

Вам вряд ли захочется полежать на ковре из сеслерии осенней, хотя этот прекрасный холодный злак является одним из лучших почвопокровных растений, декоративных всегда: и рано весной, когда многие растения еще спят, и летом во время буйства цветов и красок, и осенью, когда природа угасает.

Особое удовольствие доставляет рассматривать растения на просвет, любуясь изысканной формой листа и текстурой, оценивая архитектурные формы и анализируя, как это можно использовать. Сильфиум занимает место в первой десятке даже среди избранных.

Более резной «юбочки», представляющей не что иное, как листочки обертки соцветий синеголовника, в сочетании с синим цветом представить трудно. Имея высоту всего 70 см, синеголовник альпийский подходит на роль растения-выскочки в любом саду.

Садоводы – народ дружелюбный и гостеприимный, любят приглашать к себе в гости, чтобы похвастаться своими садовыми достижениями, любят сами посещать сады, привозить из путешествий заморские диковинки, чтобы затем опробовать на нашей земле. Очень часто в благодарность о визите оставляют небольшие сувениры со своей родины.

«Знаешь что, я тебе умный вещь скажу, но только ты не обижайся: когда мне будет приятно, я так довезу... что тебе тоже... будет... приятно...» - знаменитая фраза из «Мимино» как никогда актуальна в этот праздничный день.

Как же надо проникнуться растением, чтобы назвать сорт «super», от «латинского» «сверху», «над».

Трудно себе представить, что главным украшением сада ароматов может стать декоративный злак. Трудно, но имея богатое воображение все же возможно. Все зависит от приоритетов, ваших любимых запахов, стиля сада, отхода от традиций и любви к злакам.

Многие не используют тысячелистники вообще, считая их недостаточно благородными растениями для своего сада, агрессорами, способными заполонить любой участок и вытеснить другие растения.

Если вы считаете, что самая большая ценность фенхеля в его ажурных листьях или в прекрасном пурпурном цвете, позволяющем оттенить другие растения, или, наконец, в том, что он является фаворитом всех выставок Челси и Шомона (посмотрите ассортиментные ведомости участников на протяжении хотя бы пяти лет), то вы немного ошибаетесь.

«Хорошее воспитание – это умение скрыть, что вы очень высокого мнения о себе и очень невысокого о своем собеседнике», - иронично заметил Марк Твен, и с этим трудно не согласиться :)

Всемирная история отравлений, тесно связанная в моем представлении с именем Чезаре Борджиа, отвела для вератрума особую роль – роль опасности в саду. Великий и ужасный, словно Волшебник Изумрудного города, вератрум относится к тем необычным растениям, которые хочет иметь почти каждый садовод.

Возможность увековечить свой дом есть у каждого, другой вопрос, что не каждому это нужно и главное, не у всех получается :) В настоящее время Hummelo – точка притяжения садоводов всего мира, объединенных одной большой любовью к работам Пита Оудольфа и его стилю, где многолетники – главное.

Затрудняюсь сказать, есть ли более известный и популярный сорт шалфея. Более модные и новые – возможно, более розовые и более голубые – согласна, с более декоративной листвой и необычными цветками, пьянящим запахом и невероятно архитектурным внешним видом - да, все это есть.

До встречи с ним предпочитала другой вид – шалфей мутовчатый «Purple Rain», но увидев светлую, с необычной текстурой листву, похожую на листву телекии, сразу стала его поклонницей.

Вряд ли кто-то начнет меня переубеждать, что он лучший. Такой листвы и стати, такой текстуры и аромата, таких волшебных вертикалей и, самое главное, ассоциаций, которые он умеет создать, нет ни у кого.

Сказать, что это самый красивый шалфей – это значит не сказать ничего.

Наш ответ императе :) И ничего, что красного цвета немного – только на кончиках прямостоящей листвы зимнезеленой аккуратной кочки. Зато зимует отлично и радует нас в течение всего сезона.

Сочетание культурных и дикорастущих растений – довольно хлопотное дело, ведь сделать видимость,что за нас поработала природа – почти невозможно, поэтому такие ландшафты так ценны.

Страсть и динамика, энергия и привлечение внимания – все это о цвете маджента, самом непонятном и непостоянном, взывающем и настойчивом. В саду, где много растений с таким цветом, неспокойно. Этот цвет не должен доминировать.